22 ноября в Рахманиновском зале Московской консерватории состоялась мировая премьера оперы современного молодого композитора Степана Игнатьева «Песочные часы» по одноименной сказке В.Каверина. Члены нашей команды принимали в постановке активное участие.
Кирилл Капачинских исполнял главную партию физрука и он же Песочные часы, а главный концертмейстер постановки —Антонина Кадобнова.
Автор проекта и ведущая
Ксения Бондурянская — руководитель Общевузовского центра координации творческих проектов Московской консерватории.
Фото композитора на последней фотографии.
Кирилл Капачинских исполнял главную партию физрука и он же Песочные часы, а главный концертмейстер постановки —Антонина Кадобнова.
Автор проекта и ведущая
Ксения Бондурянская — руководитель Общевузовского центра координации творческих проектов Московской консерватории.
Фото композитора на последней фотографии.
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Фрагмент видео из оперы «Песочные часы». Партия Песочных часов - Кирилл Капачинских.
Полностью запись можно посмотреть по ссылке вконтакте:
https://vk.com/wall-175840014_2793
Полностью запись можно посмотреть по ссылке вконтакте:
https://vk.com/wall-175840014_2793
Дорогие друзья!
Спешим вам сообщить, что вышла в свет новая книга, подготовленная нашей редакционно-издательской группой АНО «Архив славянской письменности и печати»:
А.Д. Григорьев
Краткая грамматика церковнославянского языка. Словарь наиболее употребительных
церковнославянских слов. Факсимильное воспроизведение издания 1938-1939 годов и новое издание текстов / Сост., науч. ред., вступительная статья протоиерея Бориса Даниленко. – Москва: Архив славянской письменности и печати, 2024. – Две книги в футляре. – [2], 100, [2] с. : табл. + 256 с. : ил., табл.
Издание поддержано Фондом «История Отечества».
Фотографией книги и тиража порадуем вас чуть позже🙂
#фонд_история_отечества
Спешим вам сообщить, что вышла в свет новая книга, подготовленная нашей редакционно-издательской группой АНО «Архив славянской письменности и печати»:
А.Д. Григорьев
Краткая грамматика церковнославянского языка. Словарь наиболее употребительных
церковнославянских слов. Факсимильное воспроизведение издания 1938-1939 годов и новое издание текстов / Сост., науч. ред., вступительная статья протоиерея Бориса Даниленко. – Москва: Архив славянской письменности и печати, 2024. – Две книги в футляре. – [2], 100, [2] с. : табл. + 256 с. : ил., табл.
Издание поддержано Фондом «История Отечества».
Фотографией книги и тиража порадуем вас чуть позже🙂
#фонд_история_отечества
«6 ноября [19 ноября по н. ст.] - праздник Морского корпуса*. По этому случаю владыка служит торжественную литургию, и в виду чудной солнечной погоды служба происходит на палубе, на юте. Был установлен переносный престол; кадеты были выстроены в виде буквы П; почти все беженцы, бывшие на корабле и все начальство присутствовали на службе. Владыка был в своем лучшем оливковом облачении с золотом: мы смогли захватить только одно это облачение. Только у части сослужившего духовенства не было полного облачения, и они просили у владыки разрешения служить только в епитрахилях и фелонях, что владыка, в виду нужды, разрешил им.
Еще никогда не приходилось мне присутствовать за литургией на открытом воздухе. Стихарей у нас с Иваном Андреевичем тоже не было.
Пел хор богомольцев, составившийся экспромтом, но, нужно сказать, пел очень прилично. Несмотря на всю необычность обстановки служба была очень торжественна.
Мимо нас, в непосредственной близости корабля, постоянно проходили катера. Черномазые греки, увидя происходящее на палубе богослужение и епископа в облачении, снимали шапки, офицеры-французы, бывшие на катерах, с большим любопытством смотрели на то, что происходит у русских на дредноуте и, хотя не могли не видеть, что происходит богослужение, даже и не думали хотя бы приподнять свои кепи. Некоторые так даже нарочно задерживались около нас и глазели на богослужение. Это коробило нас, но что мы могли поделать?
В конце литургии владыка сказал, как всегда, слово. Не помню его содержания, помню только, что он видел особое символическое значение в том, что мы прибыли в Константинополь как раз ко дню памяти св. Павла Исповедника, архиепископа Константинопольского.
По окончании службы был небольшой парад. Директор Корпуса, держа руку полуподнятой к козырьку, приветствовал сначала старшую роту кадет:
— Здравствуйте, кадеты!
— Здравия желаем, Ваше Превосходительство! – дружно сказали в ответ кадеты.
— Поздравляем вас с корпусным праздником!
— Покорнейше благодарим, Ваше Превосходительство!
То же самое повторилось и у средних рот, выстроенных лицом к корме, и у младших. После этого было прочитано поздравление от главнокомандующего, переданное по семафору с «Корнилова», на которое кадеты ответили дружным «ура»; затем был прочитан приказ по Корпусу. И этот парад был закончен, и кадеты разведены по своим местам. Ради корпусного праздника на палубе днем играл оркестр; Владыка был приглашен на обед, устроенный для персонала Корпуса, а для всех прочих обед был лучше, чем обычно: был жирный борщ из свиньи, предсмертный визг которой доносился с бака утром.
Но чтобы съехать на берег – о том не было и речи. Владыке очень хотелось получить связь с главнокомандующим, но кроме телеграмм по семафору, ничего нельзя было добиться».
*Престольный праздник храма Морского корпуса - память священномученика Павла Исповедника, архиепископа Константинопольского.
Гарднер И.А.
Море житейское. Т. 1: Скитания (1920-1922). Кн. 1: На берегах Босфора. — М.: Архив славянской письменности и печати, 2021. С. 53-54.
Еще никогда не приходилось мне присутствовать за литургией на открытом воздухе. Стихарей у нас с Иваном Андреевичем тоже не было.
Пел хор богомольцев, составившийся экспромтом, но, нужно сказать, пел очень прилично. Несмотря на всю необычность обстановки служба была очень торжественна.
Мимо нас, в непосредственной близости корабля, постоянно проходили катера. Черномазые греки, увидя происходящее на палубе богослужение и епископа в облачении, снимали шапки, офицеры-французы, бывшие на катерах, с большим любопытством смотрели на то, что происходит у русских на дредноуте и, хотя не могли не видеть, что происходит богослужение, даже и не думали хотя бы приподнять свои кепи. Некоторые так даже нарочно задерживались около нас и глазели на богослужение. Это коробило нас, но что мы могли поделать?
В конце литургии владыка сказал, как всегда, слово. Не помню его содержания, помню только, что он видел особое символическое значение в том, что мы прибыли в Константинополь как раз ко дню памяти св. Павла Исповедника, архиепископа Константинопольского.
По окончании службы был небольшой парад. Директор Корпуса, держа руку полуподнятой к козырьку, приветствовал сначала старшую роту кадет:
— Здравствуйте, кадеты!
— Здравия желаем, Ваше Превосходительство! – дружно сказали в ответ кадеты.
— Поздравляем вас с корпусным праздником!
— Покорнейше благодарим, Ваше Превосходительство!
То же самое повторилось и у средних рот, выстроенных лицом к корме, и у младших. После этого было прочитано поздравление от главнокомандующего, переданное по семафору с «Корнилова», на которое кадеты ответили дружным «ура»; затем был прочитан приказ по Корпусу. И этот парад был закончен, и кадеты разведены по своим местам. Ради корпусного праздника на палубе днем играл оркестр; Владыка был приглашен на обед, устроенный для персонала Корпуса, а для всех прочих обед был лучше, чем обычно: был жирный борщ из свиньи, предсмертный визг которой доносился с бака утром.
Но чтобы съехать на берег – о том не было и речи. Владыке очень хотелось получить связь с главнокомандующим, но кроме телеграмм по семафору, ничего нельзя было добиться».
*Престольный праздник храма Морского корпуса - память священномученика Павла Исповедника, архиепископа Константинопольского.
Гарднер И.А.
Море житейское. Т. 1: Скитания (1920-1922). Кн. 1: На берегах Босфора. — М.: Архив славянской письменности и печати, 2021. С. 53-54.
Подвесной мост через Босфор, соединяющий европейский и азиатский берега. Вид со стороны Мраморного моря.
©Archivspp
«Впереди, на горах европейского берега, показались грозные толстые стены и круглые зубчатые башни древнего турецкого замка Румели-Исар, поднимающиеся почти от самой воды вверх по лесистому отрогу горы.
Босфор сузился. Он теперь был, пожалуй, уже Днепра у Киева. На месте левого азиатского берега стоял такой же замок - Анатоли-Исар. Когда-то в этом месте, самой узкой части пролива, была протянута через Босфор цепь, преграждавшая путь судам.
Вид был необыкновенно красивый. Боже, до чего я досадовал, что у меня не было пленок для моего фотографического аппарата! Вот где надо было бы снимать! Все было так захватывающе интересно, так ново! Точно в спектакле или словно декорация к романтической опере развертывалась перед моими глазами…»
Гарднер И.А.
Море житейское. Т. 1: Скитания (1920-1922). Кн. 1: На берегах Босфора. — М.: Архив славянской письменности и печати, 2021.
С. 48-49.
©Archivspp
«Впереди, на горах европейского берега, показались грозные толстые стены и круглые зубчатые башни древнего турецкого замка Румели-Исар, поднимающиеся почти от самой воды вверх по лесистому отрогу горы.
Босфор сузился. Он теперь был, пожалуй, уже Днепра у Киева. На месте левого азиатского берега стоял такой же замок - Анатоли-Исар. Когда-то в этом месте, самой узкой части пролива, была протянута через Босфор цепь, преграждавшая путь судам.
Вид был необыкновенно красивый. Боже, до чего я досадовал, что у меня не было пленок для моего фотографического аппарата! Вот где надо было бы снимать! Все было так захватывающе интересно, так ново! Точно в спектакле или словно декорация к романтической опере развертывалась перед моими глазами…»
Гарднер И.А.
Море житейское. Т. 1: Скитания (1920-1922). Кн. 1: На берегах Босфора. — М.: Архив славянской письменности и печати, 2021.
С. 48-49.
Современный вид на азиатский берег со стороны Босфора.
©Archivspp
«Между тем поселки на обоих берегах становились больше и многочисленней; дома уже не тянулись только вдоль набережной, но взбирались на крутые склоны; попадались мечети со слегка приплюснутыми куполами, с остренькими минаретами; в проливе стояли на якоре различные суда; бегали катера и пароходики; каюки бороздили его по разным направлениям. В некоторых бухтах стояли и наши суда: вот громадный трехтрубный «Рион», стоит накренившись на одну сторону у одной из пристаней; на мачте его зловеще развевался желтый флаг. «Рион», значит, в карантине. На нем должны быть чиновники нашего управления во главе с Махароблидзе. Я ужасно был рад, что мне удалось выскользнуть из-под его опеки. На палубе его толпится несметная толпа беженцев…»
Гарднер И.А.
Море житейское. Т. 1: Скитания (1920-1922). Кн. 1: На берегах Босфора. — М.: Архив славянской письменности и печати, 2021.
С. 49.
©Archivspp
«Между тем поселки на обоих берегах становились больше и многочисленней; дома уже не тянулись только вдоль набережной, но взбирались на крутые склоны; попадались мечети со слегка приплюснутыми куполами, с остренькими минаретами; в проливе стояли на якоре различные суда; бегали катера и пароходики; каюки бороздили его по разным направлениям. В некоторых бухтах стояли и наши суда: вот громадный трехтрубный «Рион», стоит накренившись на одну сторону у одной из пристаней; на мачте его зловеще развевался желтый флаг. «Рион», значит, в карантине. На нем должны быть чиновники нашего управления во главе с Махароблидзе. Я ужасно был рад, что мне удалось выскользнуть из-под его опеки. На палубе его толпится несметная толпа беженцев…»
Гарднер И.А.
Море житейское. Т. 1: Скитания (1920-1922). Кн. 1: На берегах Босфора. — М.: Архив славянской письменности и печати, 2021.
С. 49.
Дворец османских султанов Долма-Бахче (1842-1843). ©Archivspp
«- Сойти всем с башни на палубу! - раздается командующий голос
вахтенного офицера, стоящего на мостике.
Жаль. Приходится покидать удобное место на высокой стальной башне кормовых орудий.
Я становлюсь к правому борту, около владыки, который тоже вышел посмотреть Царьград.
Оркестр грянул марш. Мы проходим мимо знаменитого дворца Долма-Бахче на европейском берегу. Это - роскошный, фантастический, словно кружево архитектуры, мраморный дворец, стоящий на самом берегу, с золоченой кружевной работы дивной решеткой…»
Гарднер И.А.
Море житейское. Т. 1: Скитания (1920-1922). Кн. 1: На берегах Босфора. — М.: Архив славянской письменности и печати, 2021.
С. 49-50.
«- Сойти всем с башни на палубу! - раздается командующий голос
вахтенного офицера, стоящего на мостике.
Жаль. Приходится покидать удобное место на высокой стальной башне кормовых орудий.
Я становлюсь к правому борту, около владыки, который тоже вышел посмотреть Царьград.
Оркестр грянул марш. Мы проходим мимо знаменитого дворца Долма-Бахче на европейском берегу. Это - роскошный, фантастический, словно кружево архитектуры, мраморный дворец, стоящий на самом берегу, с золоченой кружевной работы дивной решеткой…»
Гарднер И.А.
Море житейское. Т. 1: Скитания (1920-1922). Кн. 1: На берегах Босфора. — М.: Архив славянской письменности и печати, 2021.
С. 49-50.
Стамбул, современный вид. ©Archivspp
«- Вон, вон Константинополь! - говорят кругом, заглядывают вперед, где на фоне загоревшегося уже румянцем рано приближающегося заката вырисовываются причудливыми лиловыми силуэтами очертания громадного города. Горят бесчисленные купола грандиозных мечетей, тонкими иглами чернеют целым лесом минареты. И между широко раздвинувшимися берегами пролива открывается безбрежный морской простор: Мраморное море...
Это была волшебная картина. Действительно, нечто никогда еще невиданное, совершенно фантастическое. Словно не наяву, а во сне, виделось все это.
Город с каждой минутой все яснел и яснел по мере того, как мы приближались к нему, несомые быстрым и мощным босфорским течением».
Гарднер И.А.
Море житейское. Т. 1: Скитания (1920-1922). Кн. 1: На берегах Босфора. — М.: Архив славянской письменности и печати, 2021.
С. 50.
«- Вон, вон Константинополь! - говорят кругом, заглядывают вперед, где на фоне загоревшегося уже румянцем рано приближающегося заката вырисовываются причудливыми лиловыми силуэтами очертания громадного города. Горят бесчисленные купола грандиозных мечетей, тонкими иглами чернеют целым лесом минареты. И между широко раздвинувшимися берегами пролива открывается безбрежный морской простор: Мраморное море...
Это была волшебная картина. Действительно, нечто никогда еще невиданное, совершенно фантастическое. Словно не наяву, а во сне, виделось все это.
Город с каждой минутой все яснел и яснел по мере того, как мы приближались к нему, несомые быстрым и мощным босфорским течением».
Гарднер И.А.
Море житейское. Т. 1: Скитания (1920-1922). Кн. 1: На берегах Босфора. — М.: Архив славянской письменности и печати, 2021.
С. 50.
Галатская башня.
©Archivspp
«- Вот видите - это Галата, - указывали бывшие уже здесь при первой эвакуации люди, - вот и Галатская башня... А наверху - Пера, европейская часть города.
Из-за горы показывается высокая, толстая круглая башня, построенная еще генуэзцами, стоящая на полусклоне горы, царя над высокими в 6-7 этажей домами с плоскими крышами, обложившими собою гористый берег.
- А вот, видите - большое серое здание на горе? То - наше посольство.
- А где Святая София? - спрашивает владыка, - Святую Софию покажите!
- А вон, впереди, видите - большая кубическая мечеть с плоским куполом...
- Сколько минаретов! Батюшки мои! Целый лес!»
Гарднер И.А.
Море житейское. Т. 1: Скитания (1920-1922). Кн. 1: На берегах Босфора. — М.: Архив славянской письменности и печати, 2021.
С. 50.
©Archivspp
«- Вот видите - это Галата, - указывали бывшие уже здесь при первой эвакуации люди, - вот и Галатская башня... А наверху - Пера, европейская часть города.
Из-за горы показывается высокая, толстая круглая башня, построенная еще генуэзцами, стоящая на полусклоне горы, царя над высокими в 6-7 этажей домами с плоскими крышами, обложившими собою гористый берег.
- А вот, видите - большое серое здание на горе? То - наше посольство.
- А где Святая София? - спрашивает владыка, - Святую Софию покажите!
- А вон, впереди, видите - большая кубическая мечеть с плоским куполом...
- Сколько минаретов! Батюшки мои! Целый лес!»
Гарднер И.А.
Море житейское. Т. 1: Скитания (1920-1922). Кн. 1: На берегах Босфора. — М.: Архив славянской письменности и печати, 2021.
С. 50.